Саунд-дизайн финального сезона «Рассказа служанки»: работа с ADR, напряжённые сцены и эмоциональные детали

В финальном сезоне «Рассказа служанки» молчание говорит громче любых слов, а каждый вдох — как удар сердца. Звукорежиссёры рассказали, как с помощью сдержанного звукового дизайна, тончайшего ADR и звуковых текстур, построенных на персонажах, усиливали эмоции, наращивали напряжение и отражали изменяющийся ландшафт Галаада. От скрупулёзно заархивированных вдохов Элизабет Мосс до символических звуков прибоя и далёких цикад — команда опиралась на почти десятилетний опыт совместной работы, чтобы создать финал, наполненный эмоциональным резонансом и тихим бунтом.

PH: Финальный сезон «Рассказа служанки» сильно опирается на тихое напряжение. Как вы создавали эмоциональную атмосферу через диалоги и ADR, особенно в сценах сопротивления или скорби?

Дэвид Маккаллум, супервайзер звука: Ещё в первом сезоне, когда мы только начинали формировать звуковую эстетику сериала, мы заметили, что тонкие детали — вроде дыхания персонажа в тишине — помогают передать не только эмоции, но и драматическое напряжение.

Звук крупным планом, особенно дыхание Джун, стал для нас инструментом выражения тревоги даже в самых спокойных сценах. Это сближает зрителя с персонажем: то, что чувствует герой, мы не только видим, но и слышим.

Эта идея осталась с нами на протяжении всей работы, но эволюционировала. В шестом сезоне мы уже используем дыхание сразу нескольких персонажей, чтобы рассказать параллельную звуковую историю.

В сериале не так много технического ADR, хотя бывают эпизоды, где его больше. Но мы намеренно добавляем дыхание как часть креативного звукового слоя. У меня есть архив ADR-записей — своего рода библиотека дыханий и усилий актёров. И, неудивительно, коллекция Элизабет Мосс — самая большая: более 600 файлов.

Во время монтажа диалогов, работая с продакшн-звуком, я всегда держу открытую папку «Дыхание Джун» и подбираю разные типы вдохов и выдохов туда, где не хватает оригинального звука. Изначально это началось из-за нехватки времени на ADR в третьем сезоне, но быстро превратилось в творческий инструмент.

Так что в моменты напряжения вы наверняка услышите короткий вдох Джун или нервное дыхание Серены. Мы постоянно ищем возможность встроить это в эмоции сцены и удержать зрителя в истории. Мы так часто этим занимались, что на одной из ADR-сессий Лиззи пошутила: «Когда буду писать автобиографию, назову её „Дыхания и усилия“».

PH: В сериале молчание работает очень сильно — иногда говорит больше, чем звук. Как вы решаете, когда стоит дать сцене «подышать», а когда — заполнить её звуками?

Лу Солакоффски, звукорежиссер: Тихие моменты — одно из моих любимых направлений в работе над «Служанкой». Эти сцены рождаются ещё на этапе сценария и монтажа, но когда попадают к нам, становится настоящим удовольствием их оркестровать.

Мы часто максимально оголяем звуковую палитру, чтобы дать актёрам зазвучать. Задержка вступления музыки — наше обычное решение, чтобы подчеркнуть паузу, и когда музыка всё же появляется — она звучит значимо. Иногда достаточно только одного вдоха или шороха одежды.

Я часто шучу с моим коллегой Джо Морроу, что он чаще всех в истории микшировал звук пальца, скользящего по перилам в замедленном движении!

PH: Галаад — жёсткая, контролирующая система. Как вы отразили этот дисбаланс сил в финальной главе Джун?

Дэвид Маккаллум и Джейн Таттерсолл, супервайзеры звука: Один из ключевых сюжетных посылов книги Маргарет Этвуд — что революция Галаада была реакцией на экологическую катастрофу и падение рождаемости в США. В начале истории герои прилагают огромные усилия, чтобы очистить воздух и воду.

Для командоров и их жён Галаад — идиллическое место. В звуковом ландшафте это отражено через щебет птиц, гудок электрических машин, спокойствие ветра, звон чайных чашек, приглушённые женские голоса.

Но для служанок, Марф и эконом-людей, живущих в страхе — это место тотального надзора. Постоянный статичный фон раций Стражей напоминает об этом. Эти звуки мы обновляли каждый сезон, чтобы соответствовать сюжету. Тихие, подавленные голоса персонажей усиливают атмосферу контроля. Мы надеемся, что этот звуковой контраст вызывает у зрителя внутреннее беспокойство.

Сквозь всё это проходит музыка Адама Тейлора — особенно трек Chased из первого сезона. Она стала основой для всего звукового облика Галаада.

В шестом сезоне появляется новая локация — Новый Вифлеем. Здесь слышен постоянный шум прибоя и крики прибрежных птиц. Это чистый, свежий звук, который вроде бы символизирует свободу. Но океан может быть и опасным. Мы часто используем его, чтобы подчеркнуть, что Новый Вифлеем — не Галаад.

Когда кольцо сжимается вокруг Джун и служанок, звуки становятся агрессивнее: машины громче, вертолёты тяжелее. А героини отвечают уверенным звуком шагов, оружия, движений. Это не тишина страха — это звуковое сопротивление.

PH: Были ли в шестом сезоне новые вызовы или, наоборот, возможности?

Бреннан Мёрсер, супервайзер звука: Шоу и без того тяжёлое и мрачное, но в этом, последнем сезоне, шоураннеры попросили нас обратить внимание на маленькие моменты радости, триумфа, облегчения.

Дети Джун, Серены и Джанин регулярно появляются в сезоне, и мы поняли, что тщательно подобранные детские звуки могут добавить сцене человечности.

Но младенцы, как вы понимаете, не читают сценарий — они могут испортить дубль в самый неподходящий момент. Наша постоянная задача — изолировать диалоги актёров и затем воссоздать детские звуки из запасов и дополнительных эффектов, чтобы сохранить замысел сцены.

К счастью, наш звуковик Дэвид Капорале за время сериала стал отцом двух детей — и тщательно записывал их! Эта библиотека голосов очень помогла. Детский голос способен прорезать даже самую густую атмосферу диктатуры.

PH: Есть ли у вас любимый звуковой момент в этом сезоне, который зритель мог бы и не заметить, но который многое говорит?

Бреннан Мёрсер: Мы стараемся использовать такие звуки, которые могли бы реально существовать в среде персонажа. В первой серии Джун с младенцем едет в поезде на Аляску. Она засыпает, и мы следуем за ней в сон — в котором она встречает свою дочь Ханну в залитом солнцем поле.

Мы используем ритмичный стук колёс — он убаюкивает Джун. Этот стук сливается с музыкой и превращается в фоновый пульс. В поле звучат цикады, подчёркивающие жару и солнечные блики. Постепенно их стрекот превращается в скрип рельсов — и Джун просыпается. Её блаженный сон сменяется тревогой — дочь пропала.

Дэвид Маккаллум: Я бы выделил две сцены из финальной серии 6.10 — но не хочу спойлерить, пока эпизод не вышел. Вернёмся к ним потом?

Скажу только, что одна из сцен — коллективная: «все служанки». Для фанатов это будет очень трогательно. Мы записывали ADR с каждой актрисой, и для всех это была последняя сцена — финал не только серии, но и их участия в сериале. Мы специально оставили её на конец сессии, чтобы они попрощались с персонажем именно здесь. Это были очень эмоциональные записи. Я обожаю, как звучит этот эпизод.

Вторая сцена — самая последняя в последней серии. С точки зрения ADR и диалога — это одна из самых интересных вещей, что я делал за всю карьеру. Здесь замкнулся круг, начавшийся ещё до съёмок в 2016 году. Это коллаборация монтажёра Венди Холлам Мартин, Элизабет Мосс, Лу Солакоффски и меня. Мы смогли это сделать благодаря гениальности Брюса Миллера. Я невероятно горжусь тем, как всё сложилось.

Лу Солакоффски: Полностью поддерживаю Дэвида — финальная сцена 6.10 стала особенной для всей команды. Думаю, те, кто внимательно следит за сериалом, заметят нюансы. Звук здесь тонкий, но очень выразительный. Это достойное завершение всей нашей работы.

Джейн Таттерсолл: Мой любимый звуковой момент — финал четвёртой серии. Джун и её первый муж Люк, с которым её разлучили в первом эпизоде сериала, сидят вечером в тишине и смотрят на открытое поле. На крыше барабанит дождь, вдалеке гремит гром. В этой сцене — уют, ощущение защиты, близость родного человека.

Сцена затемняется, идут титры. И под них — голос командора Лоуренса (Брэдли Уитфорд), читающего вслух Маленькую принцессу Фрэнсис Бёрнетт. В начале эпизода он читал эту книгу девочке, дочери Джанин, которую у неё отобрали.

Эта сцена — о любви, теплоте, утрате. И идея прочтения книги под титры принадлежит нашему продюсеру Шиле Хокин, а саму запись мы сделали с Дэвидом Маккаллумом за один дубль прямо в тот же день!

Источник