Дэнни Трехо: «Давайте сделаем это — я сыграю»
Мистер Трехо, похоже, вы тот актёр, который открыт для любых проектов. Это правда?
Абсолютно. Это как быть маляром, понимаете? Будь то дом с двумя спальнями или с двенадцатью — я покрашу всё одинаково. Если кто-то приносит мне сценарий, я читаю его — и если он мне нравится, я соглашаюсь. Роль — не так важна.
У вас больше 400 ролей на IMDb. Вы сами называли себя Королём независимого кино.
Послушайте, я снимался и в студийных фильмах, некоторые из них были многомиллионными проектами. На одних из съёмок я неделю валялся на пляже, потому что было дороже отправить меня домой с Гавайев, чем просто оставить там до следующей сцены. А независимые фильмы, B-категория — это акт любви. Спросите режиссёра такого фильма, как он нашёл финансирование — он скажет, что продал дом или родители взяли вторую ипотеку… Люди отдают всё, чтобы снять кино. Это акт любви — и именно поэтому я люблю такие проекты.
«Говорили, что меня загоняют в типаж — злодей, грабитель, чикано с татуировками… А мне всё равно. Посмотрите на меня — я и есть злой чикано с татуировками!»
Даже если фильм не будет таким успешным, как студийный?
А ты никогда не знаешь! Один режиссёр, Крэйг Мосс, подошёл ко мне с проектом. Я как раз ждал ответа от другой картины, где предлагали намного больше денег. Но мы с агентом поговорили, и она сказала: «Да, бюджет мизерный, почти нулевой… Но похоже на стоящее дело». Этого мне хватило. Мы согласились. Это был фильм Крутой чувак, а потом он стал трилогией. В итоге я заработал в три раза больше, чем мог бы на том втором фильме. Надо держать ум открытым. Я действительно участвую в проектах любого масштаба. Как вы и сказали — я сыграл почти всё, что только возможно.
Есть роль, которую вы бы не стали играть?
Честно? Такой роли нет. Даже если она спорная — тогда просто «окей, чек должен быть побольше». Давайте сделаем это, я сыграю! Главное — не относиться к себе слишком серьёзно. Я всегда так считал. Ещё в начале карьеры мне говорили, что я застрял в типажах — злодей, грабитель, чикано с татуировками… А мне плевать. Посмотрите на меня — я и есть злой чикано с татуировками!
Типаж вас не раздражает?
А кого ещё они будут брать на роль злого чикано? Серьёзно. Иногда в субботу иду в магазин, и люди пугаются — узнают меня по ролям грабителей и злодеев. Но если подумать — в кино все так или иначе попадают в типаж. Бен Аффлек — герой-любовник, понимаете? Трудно будет продать меня как няню. Я просто рад, что зарабатываю в этой индустрии и получаю удовольствие от работы. Вы спросили, почему я такой открытый? Да потому что мне весело! Последний фильм — Семь кладбищ — это был чистый кайф. На съёмках мы только и делали, что смеялись. И для меня этого более чем достаточно.
Кевин Смит недавно сказал то же самое: что ему плевать на награды, он просто хочет снимать кино с друзьями и получать от этого удовольствие.
Точно. Награды… Знаете, сам факт, что ты вообще в этой индустрии — уже награда. До того как я попал в кино, я был консультантом по борьбе с наркотиками, работал с героиновыми зависимыми в Лос-Анджелесе. До этого — строителем. А ещё раньше — сидел в тюрьме десять лет. Так что сыграть плохого парня в кино? Это несложно — это просто весело.
Полагаю, у вас есть реальный жизненный опыт, чтобы сыграть такое.
Я помню, когда мы снимали Схватку (Heat), Роберту Де Ниро и Вэлу Килмеру нужно было понять, каково это — входить в банк с оружием… И Майкл Манн посмотрел на меня и говорит: «Окей, Дэнни, ты уже проходил подготовку». (Смеётся)
«Всё, чего я хочу в жизни: быть хорошим отцом и нормально зарабатывать.»
Такое часто происходит?
Конечно. Помню, на съёмках один режиссёр говорит: «Мы грабим подпольную игру в покер. Хочу, чтобы ты выбил дверь, вбежал и всех ограбил». А вокруг — куча каскадёров. Я выбиваю дверь, бац! — бью одного головой, сшибаю женщину, подбегаю к другому с пушкой и ору: «Я сегодня ещё никого не застрелил, давай, двигайся!» Режиссёр в шоке: «Боже, Дэнни, где ты учился?» А я говорю: «В супермаркете Vons… В Safeway…» (Смеётся)
Кажется, как бы далеко вы ни зашли в Голливуде, вы не забываете, откуда пришли.
Да, сто процентов. Я видел, как люди заигрывались с образом, теряли голову — и исчезали. А я вспоминаю, как однажды интервьюировали мою дочь. Её спросили: «Что ты думаешь о том, что твой отец — большая кинозвезда?» А она ответила: «Он просто мой папа». Когда она это сказала — сердце растаяло. Потому что вот чего я хочу в жизни: быть хорошим отцом, зарабатывать на жизнь. Вот и всё. Я хочу продолжать работать, и Господь дал мне такую возможность — заниматься этим ещё несколько лет.
